У собаки был забор, в заборе были ворота, в воротах было окошко.
Специальное окошко, собачье.
Что бы собака через это окошко могла изучать окружающий мир.
Ну, собака всё изучила (а фиг ли там изучать? деревенская улица) и ей стало скучно. И от скуки она придумала себе развлечение. Идёт к примеру по улице гражданин. Думает о чём-то своём, ничего не подозревает, ковыряет в носу. И только он с воротами поравняется, она ему громко над ухом «Гав, бля!!!» Человек подпрыгнет, за сердце хвать, собаке весело.
Но в конце концов к этому все очень быстро привыкли, и на собаку реагировать перестали. А некоторые невоспитанные дети даже стали показывать язык и корчить рожицы. Обидно. Обидно и скучно.
Тогда собака сменила тактику.
Выглянет осторожно наружу, и ждёт, когда вдали появится прохожий. Дождётся, потом спрячется, и сделает вид что её нету. Прохожий идёт, на окошко смотрит издали, — собаки и правда нету. Ну, прохожий расслабится, и насвистывая спокойно идёт мимо. И тут она башку каааак высунет, и — Гав, бля!!! Прохожий прыг! Собаке весело.
Но деревня есть деревня, прохожие случаются нечасто.
Так что жизнь у собаки конечно не сахар. Развлечений не пруд пруди.
Ещё у собаки есть хозяин. Он называет её Чучундра. Собака ни на «Чучундру», ни на хозяина никак не реагирует. Когда хозяину надо открыть ворота и выехать, он просто берёт её как поросёнка за задние лапы и из окошка вытаскивает. По другому она не понимает.
Мы это довольно часто наблюдаем, мы мимо десять раз на дню ходим. Собака живёт через три дома от нас. Мы когда проходим, всегда с ней уважительно здороваемся. «Причет, Чучундра!»
Не, совершенно понятно, что ничего приятного когда тебя называют Чучундрой нету, но как её зовут на самом деле мы ведь не знаем.
На наше приветствие глаза собаки наливаются кровью и злобой. В них так и светится — «Ходят! Без поводка ходят, без забора, куда хотят туда и ходят! А тут сидишь весь день как пришитая!» Так что классовая ненависть собаки к праздно шатающимся мимо совершенно понятна. Поэтому мы на неё не обижаемся, а вполне даже сочувствуем.
А тут мы на днях мимо идём, на речку пошли, и у нас с собой как раз кстати была палка. Хорошая такая палка, сучок, по дороге подобрали. Метровой длины с руку толщиной. Такая палка всякому пригодится, чего валялась — непонятно. Ну и идём мы с этой палкой, значит, а тут — Чучундра.
Она как палку увидела, с ней чуть коллапс не случился. Она аж завыла, и у неё глаза за калитку от злости выпали. Ну мы ей «Чучундра, палку хошь?» Ну, и палку ей отдали, конечно. Хорошая палка, но нам не жалко. Раз Чучундре нужнее.
Чучундра зарычала, в палку эту вцепилась посерёдке, и давай ею размахивать. Чучундра рычит, палка болтается, о ворота бъётся, ворота гремят, Чучундре хоть какое-то развлекалово. Ну, и мы пошли на речку. Continue reading
